
Волчьей тропою улицы городов,
Вместо заметок - путаница следов...
Санкт-Петербургу:URL записи
Моя маменька снова сдает квартиру в Рыбацком.
Однокомнатная квартира с большой кухней, от метро идти 10 минут.
Последние полгода она увлеченно делала там ремонт, и сейчас там довольно клево - я прям завидую. Х)
С необходимой мебелью, плитой, холодильником и стиралкой.
Ванная и туалет по отдельности. Заоконье зеленое и достаточно тихое.
(До ремонта эту квартиру снимала Ананастя, которая ныне уехала в иную страну, и она может подтвердить - моя маменька чудесный человек и квартиросдаватель, трогать вас не будет)
Ролевики и все такое френдли, в коридоре есть здоровенные встроенные шкафы для хранения снаряжения. =)
Пространство вокруг очень цивилизованное, поблизости два тц у метро и Лента в противоположную сторону.
Цена вопроса - 20 тысяч в месяц + счетчики.
Одному или двоим людям.
Нежелательны свободногуляющие животные (хомячки в клетке тоже welcome))
Репост и распространение информации - да, пожалуйста.)
КДПВ - кухня с заоконьем, больше картинок и информации в личку, писать мне в контакт vk.com/sovelo_sunny
В голосе менеджера Аддиса слышно удивление. Не без оснований, в субботу я добрался до кофейни ещё до её открытия, и еле-еле ушел часов в шесть. И в воскресенье в два часа пополудни уже на месте. Уж очень тут хорошо, да ещё и книжка…
***
«Поддержи меня в небе, если это возможно» поет голос в наушниках, а я иду по предрассветному Питеру к метро. Мне пора на поезд, уезжать. Утро начинается с зари, но что предшествует заре? То время суток, когда горизонт ещё не налился жёлтым и розовым, но небо уже не по-ночному светлое. «Проводи меня в небо на крыльях ветров» рефреном откликается плеер.
***
Два дня Питера. Два дня Аддиса. Два дня разговоров с людьми, большую часть которых я вижу впервые. Или не впервые, но точно так же, в Аддисе. «So watch me people, i'm not a sailor, but i defy the wind» напоминает плеер. Точно, ветер же, именно он был моим спутником в этот приезд, именно питерского ветра мне не хватало. Вечер субботы, отдаленный гром и вспышки молний вдалеке за окном. «Пошли прогуляемся». Пошли.
- Тебе холодно не будет?
- А ему никогда не бывает холодно.
Врёт сестрёнка, ещё как бывает. Но не здесь и не сейчас. Начало сентября, какой может быть холод? Не в майке же я вышел, а как приличный, хм, Шер, в джинсовке. Хоть и нараспашку, на улице такой ветер, что застёгивать куртку совсем не хочется.
***
Я снова иду к метро, которое доставит меня к вокзалу. Сколько раз я уже ходил этим маршрутом? Полдюжины раз, дюжину? Какая разница, если ноги помнят и сами несут по дворовым тропинкам. Знакомый фонарь подмигивает мне на прощание. Ну как, подмигивает, скорее приоткрывает один глаз, разбудил я его, наверное. Вчера подмигивал, сегодня щурится, пускай. У меня интересные взаимоотношения с городскими фонарями – они регулярно подмигивают мне, когда я прохожу мимо. Не все, конечно, но одни и те же, чаще всего они живут возле домов друзей и знакомых, к которым я хожу в гости, и не важно, в каком городе эти друзья и фонари обитают.
***
«Will i find the way to the other side?» спрашивает плеер очередным треком. Хороший набор композиций выпал, думаю я, интересный. Да, и это тоже путь к метро. Не слишком долгий, не слишком быстрый. Как раз на три-четыре трека и россыпь мыслей и воспоминаний, из обрывков и речных камушков которых я сшиваю это лоскутное одеяло истории своего отпуска.
Совсем короткий отпуск, всего два дня, даже не отпуск формально, а просто выходные в Питере. Но мне была нужна эта передышка. От работы, от дома, от себя самого, каким я все чаще застаю себя в мутном отражении, смотрящем на меня из монитора. Правильно сделал, что уехал, не забыть бы вернуться. Я и не забыл. Утренний Сапсан несёт меня в сторону родного города, а я сижу и переношу в файл из головы всё, что думал и вспоминал за недолгий путь до метро.
***
- О, Верт, и ты сюда добрался!
- Ну да, я разобрался с текущими делами и приехал.
Концентрация друзей, добравшихся в это воскресенье до Аддиса постепенно приближается к критической. Через дюжину-другую минут сюда доберется ещё и Айко, будет полный комплект. Но и так хорошо. Правда мне начинает катастрофически не хватать ещё одного меня. А лучше сразу двух, когда ты у себя всего один, сложно одновременно участвовать сразу в двух беседах, которые ведут друзья, да ещё и трепаться с ребятами из Аддиса. Зато можно опереться на угол стойки и наблюдать сразу за всеми. В конце концов, в том, что сегодня здесь такая концентрация знакомых лиц, я принимал вполне себе деятельное участие. Можно и насладиться плодами трудов своих.
***
Медленный глубокий вдох, пауза, такой же медленный выдох. Всё, как учит мудрый дядя Шурф Лонли-Локли. Задумчивый взгляд в окно на пролетающие мимо поезда леса и отдельные деревья. Кривая улыбка на губах, всё, как я люблю. Небольшой выплеск привычного мне стиля текста на бумагу, если экран планшета с текстовым файлом можно так назвать. С непривычки писать столь длинный для меня текст не так легко, как хотелось бы. Зато я знаю, кому нужно сказать спасибо за то, что я за это взялся. Одной маленькой сказочнице и одной большой серии книг. Или лучше придушить их обоих, за всё хорошее? Никак не могу решить.
Впрочем, придушить литературного героя несколько затруднительно, а Арину просто жалко, да и голову за неё мне оторвут. А голова мне ещё нужна. Я ей не только ем, но и говорю. И иногда работаю. Полезная в хозяйстве вещь, короче. Ну ладно, поворчал, полегчало. Заодно лишний раз спер у обоих манеру изложения текста. Просто так, потому что она мне нравится, ну и чтобы жизнь медом не казалась.
***
У меня интересное представление о балансе и равновесии. В субботу я добрался до Аддиса ещё за час до открытия кофейни, хотя, казалось бы, даже не сразу с поезда, я и погулять успел, и в сквере возле какого-то канала отдохнуть. Пришлось снова идти в сквер. Не в тот, что возле канала, разумеется. Сквер напротив кофейни тоже вполне сгодился. Но я начал говорить про равновесие. Так вот, чтобы уравновесить столь ранний субботний приход я взял и в воскресенье ушел из Аддиса уже после его закрытия. Потому что я могу, и потому что я люблю такие дурацкие в своей красоте и сомнительном символизме жесты.
***
Выполнить челлендж «прочитай сборник Арининых сказок в Аддисе, потому что тут самое место для этого» (и зачем я себе такое развлечение придумал? Хотя мне понравилось, врать не буду), подружиться с двумя сменами Аддиса и одним его менеджером, посмотреть на то, как сестрёнка живёт с мужем, решить, что если за год она от него не сбежала, то можно товарища записывать в «свои» (ох, и досталось Жене. Уж если я записал в свои, то пощады не жди, стебаться на друзьями моё всё. И не только моё, если уж честно) … Список достижений не сказать, чтобы большой, да и стоит ли все это того, чтобы записать в достижения? Не знаю, и думать на эту тему не хочу. Главное, что эти выходные у меня были, и что я был все это время счастлив.
«Всё, что с нами однажды случилось, уже неотменяемо, – наконец сказал я. – И в этом смысле всякая минута счастья – навсегда». Вовремя меня понесло перечитать эту книгу, цитата оказалась к месту. Да и вообще всё, что происходило в этой поездке, происходило вовремя. Включая саму поездку.
Диалоги на тетрадных полях. Как становятся чудовищами | Анна БыстроваURL записи
– Чудовищами становятся главные герои, которые перестают быть героями для тех, кого они искали, – говорит Он. – Я, знаешь, тоже был рыцарем без страха и упрёка. Даже страшно вспомнить, сколько во мне было героизма. Вел за собой всех, а не могли идти, так нёс, а то и тащил. Те ещё времена были. Но вот принцесса досталась другому. Надо бы мне было тогда задуматься, но в сказках иногда и так бывает – неожиданный сюжетный пируэт, некоторые авторы такое любят. И я нашёл себе волшебницу, любил – ни пером описать, хотя кое-кто и пытался. Жизнь бы за неё отдал! Как минимум. И она меня любила, так любила, что я ей вместо целого мира был. Тут бы и сказочке конец, и пир, и свадьба...
И я, знаешь, всё тут сижу и думаю: где же была ошибка, что я сделал не так? Ну не мог же автор, в самом деле, просто так это написать. Значит, я чем-то заслужил, что-то сделал неправильно? Но ведь образцовым главным героем был! Вот из-за всего этого я себя, наверное, и возненавидел. В большей степени. А поводов для ненависти к себе, если поискать, у каждого внутри сколько угодно найдётся! Я всегда был прилежным мальчиком и к поискам подошёл со всей ответственностью.
Но это всё приписки на полях, а сказка наша ещё не кончена.
Читать дальшеЖил я со своей волшебницей счастливо, любил её без памяти, да... И влюблён был в неё же одновременно. Страшное чувство, сладкое. И глубокое, как омут. Но к омутам, как ни печально, мы ещё вернёмся. Моя волшебница меня не разлюбила, ты не думай. Такие чувства просто так не проходят. Просто я больше не был её героем. Я, может, уже тогда героем вообще больше не был. Но, как бы то ни было, её слова разбили мне сердце. Это, в сущности, не такая большая беда. Разбитое сердце можно собрать, залатать, заменить, согреть... А я не хотел. Я хотел, чтобы его у меня из груди вынули, вырвали когтями, чтобы кровь рекой, боль до потери сознания и чёрные птицы в небе. Нечего сказать, хороши когти я себе для этого отрастил, не у каждого монстра такие найдёшь! А во мне тогда что-то сломалось, и я не хотел это чинить – хотел доломать до конца! Хотел себя уничтожить, добить, изувечить!.. Полюбить бы мне кого-нибудь другого – но как, если в груди кроме боли и не осталось ничего, если даже умирать уже не хочешь?! И в центре сердца вращается ржавая шестерёнка, заставляет жить дальше, но с каждым поворотом ранит всё глубже... Не знаю, может быть, я и начал в какой-то момент упиваться болью, теперь уже не вспомнить. Но вот тогда-то я себя и возненавидел.
Он молчит недолго, разглядывая свои тонкие руки, и глаза у Него светятся, как больные тёмные звёзды. Я молчу и слушаю. Жду, когда Он продолжит.
– Если человеку очень долго причинять боль, в конце концов, он перестанет её чувствовать. Я очень испугался, когда это произошло и со мной. Пытался снова заставить себя почувствовать, мучил, изводил... А, напрасно! Только чуть не свихнулся. Разум страдал, а душе было уже всё равно. Что-то разломалось окончательно. Когда я узнал, что моя волшебница чуть не умерла от какой-то болезни, снова стало больно. Я всё ещё чувствовал за неё ответственность. Я, кажется, плакал, кричал, выл... Только помочь больше не мог, я ведь больше не был её героем. А в сказках всех, вот несправедливость, спасают почему-то герои. А никак не такие, как я.
Было плохо. Было страшно и горько. Так, как ещё никогда. Может, дёгтя и была всего ложка, но вливали её понемногу, чтобы точно надолго хватило.
Интересно, и почему я не сошёл с ума?.. Или сошёл? Что думаешь?
Я думаю много чего, и не только по этому поводу, но предпочитаю молчать. Он длинными когтистыми пальцами убирает с лица волосы. В чёрных прядях заблудились искорки седины.
– У меня внутри, веришь ли, целый пожар пылал! А потом потух. Топливо кончилось. Всё прогорело дотла, до пепла, ничего не осталось. И тогда пришла она – моя пустота. Если пустоты бояться, она вся такая холодная, глубокая и страшная. И затягивает. Как омут, да, в общем, омут и есть. Но это только если бояться. Потому что никому не приятно, что его боятся, по собственному опыту говорю! А если пустоту любить, то она мягкая, тёплая и урчащая, как кошка. Мне она даже больше кошек нравится, раз уж об этом речь зашла. Ну, хотя, ты и сама знаешь, какой пустота умеет быть, – смотрит на меня испытующе.
Я киваю ради приличия, хотя вряд ли Он действительно ждёт ответа.
– Всё выгорело... – повторяет Он задумчиво. – А на освободившееся место пришла пустота. Некоторые, когда уходит то, что занимало эту дыру, ищут новые вещи и новых людей. Я не стал искать. Во мне бы больше не нашлось столько чувств, чтобы полюбить снова так же, а более слабая любовь казалась бы мне притворством и фальшью. И я привык к пустоте. Что в ней такого уж плохого? Ничего, уж простите за дурной каламбур. И для чего вообще кому-то нужно её закрывать? Не знаю уж теперь, это она внутри меня или я внутри неё.
Он смеётся, и кто-то, может, назвал бы этот смех каркающим, но мне он нравится. Хрипловатый, гортанный, грудной... И голос у Него приятный – низкий, текучий, завораживающий, в нём так и чувствуется какая-то скрытая мощь, как горячие угли под слоем пепла.
Впрочем, всё ведь давно догорело.
– Оставайся со мной, – предлагаю я, и слепые чёрные звёзды горят совершенно искренним изумлением. – Оставайся. Ты – самый чудесный в мире монстр, самый лучший внутренний демон и самый потрясающий голос-в-голове! Оставайся со мной.
Он смотрит настороженно. Пустота взволнованно шепчет, от неё пахнет крепким чаем и неизвестными мне пряностями. И ещё немного старой рассохшейся мебелью. Мне нравится запах. Пустота заполняет промежуток, запуская любопытные отростки ещё глубже.
Он кивает и протягивает мне когтистую руку, похожую на корень древнего дерева, покрытый тонким пергаментом.
– Не повтори моих ошибок, – просит Он, скаля острые клыки в улыбке.Анна Быстрова aka Шаман
Москва! Друзья-ролевики!URL записи
Очень нужен на вторник колчан на фотосет. Черный, заспинный, лучше узкий под турнирные стрелы, но согласна и на широкий. Кто может одолжить? Или подсказать, к кому сходить попросить?
Штуки из монет, охренительные, по мнеURL записи28.01.2017 в 08:53Пишет Taho:
Как из монет делают украшенияURL записи
Наверняка, многие из вас уже видели такие забавные штуки, как кольца из монет, и этим сейчас мало кого удивишь. Но прогресс и фантазия мастеров не стоят на месте, и вот постепенно я начал натыкаться на новые интересные монетные поделки от тех же мастеров-первопроходцев. О них-то я и хочу рассказать в этом посте.
читать дальше
Сразу объясню свою позицию. Так как я сам работаю с монетами, выгибая их в разные непотребные состояния, мне, естественно, в первую очередь интересны те поделки из монет, которые заставляют задуматься "а как оно сделано?". Поэтому я не буду рассматривать разнообразные полы/столы/табуретки и прочие мозаики, где монеты использованы чисто в виде покрытия. Мне интересны геометрические изменения.
Начнем, пожалуй, с простого. Вырубаем у монеты середину, выгибаем шайбу в конус, догибаем до состояния прямого кольца с параллельными стенками, получается заготовка.
Дальше больше. Разрезаем это кольцо в одном месте. Аккуратно выпрямляем. Получается такая вот полоска. Конечно, всё это делается с необходимыми мерами предосторожности для сохранения оригинального внешнего и внутреннего рисунка на монете. На картинке ниже этого рисунка не видно, потому что заготовка отожжена и еще не полирована.
Ну а теперь эту заготовку можно гнуть как угодно, получая массу разнообразных вариантов использования. Это и обычные подвески, и браслеты, и крючки, и зажимы для галстука/денег. Да мало ли на что способна фантазия.
Следующий уровень - создание сережек.
Честно говоря, когда я первый раз увидел эту фотографию, то на некоторое время впал в ступор. Я-то думал, что знаю всё про сгибание и выгибание монет. А тут просто не мог понять, как получить такую двойную полоску, да еще и свернуть ее в кольцо.
Но, как говорится, ларчик просто открывался. Спустя год мне на глаза попались эти фотографии от другого мастера и всё встало на свои места.
Дело было в том, что сплющивать надо не полоску, а просто монету с вырубленным центром. Еще до момента ее выгибания в кольцо. Но мой очарованный полосками мозг не дал мне это сообразить.
Ладно, сережки, подвески, полоски, это всё замечательно. А как насчет использования исключительных способностей серебра к растяжению? А вот так:
Доллар Моргана - это оооочень немаленькая монета диаметром 38 миллиметров из серебра 900 пробы. И при правильном отжиге она способна растягиваться до впечатляющих размеров.
Если же вам хочется более экзотический вариант браслета, то можно сделать следующее. В одну руку взять анку, в другую - пунзель. Положить в анку монету и резко свести руки несколько раз.
Шучу. На самом деле я понятия не имею как это сделано, могу только догадываться, но сам ни разу не пробовал.
Ну и напоследок, если у вас завалялся фрезерный станок с ЧПУ или, что гораздо реже, руки растут из нужного места, вы можете взять ювелирный лобзик и творить.
Вот пожалуй и всё. На данный момент это край технологий по изготовлению разнообразных вещиц из такого отличного материала, как монеты.
Хотя нет, не удержусь от искушения показать несколько своих работ. Тщеславие мастера - страшная вещь.
Южная Корея. 10 000 Вон. 1983 год.
Великобритания. 1/2 Кроны 1937–1946 годов.
СССР. 5 рублей 1980 года. Юбилейная серия "Олимпиада-80".
P.S. Если вы дочитали до конца и решили попробовать делать такие штуки, вот небольшой бонус, о том как часто бывает
Источник